Гарри Поттер как симптом decadence'а

 

Эта статья под приведенным выше наименованием написана в ответ на небольшую заметку в студенческой газете "Вышка" нашего университета. Этот текстик просто переполнил чашу нашего терпения, тем более что мы давно желали высказаться по поводу "Гарри"... 
Итак... Сначала приводится эта самая заметка "Фильм года по книге века" (в первоначальной редакции - "...тысячелетия"), и за ней следует наш ответ на весь этот недопереваренный сыро-вяло-вымученный текст ... Следует отметить, что грамматика и стилистика, а также фактические неточности газетной заметки сохранены полностью - поэтому всех, кто обнаружит в ней любые ошибки, просим заранее извинить нас, хотя вины авторов сайта тут нет и быть не может... Естественно, наш ответ опубликовать отказались, сославшись на непомерно большой объем нашей статьи. Но сокращать ее мы не собираемся, потому ознакомиться с ней можно только в Сети...

 

Фильм года по книге века

Можно представить младших школьников, не читавших Толкиена и потому впервые узнающих слово "хоббит" из вышедшей в начале декабря экранизации "Властелина колец", но зрителя, не читавшего книг Дж.К.Роулинг и зачем-то пошедшего смотреть фильм Криса Колумбаса, лично я представить не могу, это практически невозможно. Но, как известно, любая экранизация обречена на сравнение с романом, а не с другими фильмами схожего жанра или сопоставимого по масштабам успеха (более $219 млн. на тот мо­мент, когда вы читаете эту статью), но и здесь фильм о Гарри Поттере ждет успех.

Я думаю не стоит говорить о том, что в кинотеатры Америки выстроились настоящие очереди, герои Роулинг стали объектами мерчандайзинга и достоянием поп-культуры (уже год назад в магазинах можно было найти фигурки героев, дневники, тетрадки с соответствующей символикой). Разумеется, всех фанатов Гарри Поттера волновало одно: найдет ли коса на философский камень, пусть в Америке его и называют "волшебным камнем"? Ответ на этот вопрос дают показатели кассовых сборов и 117 млн. экземпляров книг о Гарри Поттере.

Зрителей прежде всего волновало будет ли фильм достаточно "похож", но и тут все сделано отлично. Роулинг перенесена на экран уважительно и старательно, в общем, хорошо, как и положено по жанру классики.  К.Коломбус сократил начальную часть, ну и среди второстепенных героев появился политкорректный негритенок с этнической прической типа дредлокс - вот, пожалуй, и все. Два с половиной часа - достаточный срок, чтобы честно воссоздать все перипетии и эпатаж сюжета. Чародейство и волшебство тоже выдержаны на соответствующем уровне - метлы летают, что звездолеты в "Звездных войнах", призраки в меру прозрачны, а чудовища чудовищны ровно настолько, чтобы не очень испугать пятилетнего ребенка.

Взрослых больше интересовало, не убьет ли Голливуд своеобразный английский колорит книги. Ведь ни Биг-Бен, ни Тауэр не спасут положение, если герои будут говорить с американскими интонациями. Похоже, что Колумбус специально озаботился этим, пригласив достаточное количество английских характерных актеров, чтобы создать впечатление "старой доброй Англии". Теперь уже ясно, что создатели фильма добились своей цели: поклонники Гарри Поттера встретили фильм благосклонно. Самая популярная книга нового столетия оказалась похожа на классику начал  прошедшего века: потерпеть фиаско, экранизируя Роулинг, столь же трудно, как сделать плохую экранизацию "Рассказов о Шерлоке Холмсе" или "Дракулы".

В общем, это прекрасный фильм помогающий абстрагироваться от жизненных проблем (долгосрочный период, теория производства, гражданское право и т.д.), вспомнить тот яркий момент в жизни каждого из нас, который называется детством. Мои знакомые, многим из которых перевалило уже за 20 в этой жизни, не удержались и пересмотрев "левую копию" по три раза (от перевозбуждения, наверное), бросились перечитывать все книги о маленьком волшебнике. Кстати, съемки следующей части "Гарри Поттер и секретная комната" уже начались.

 

Гарри Поттер как симптом decadence'а

 Беги, мой друг, беги в свое уединенье...
Я вижу, ты исколот жалами людей -
Базарных мух да артистических затей,
И оглушен, как будто громом самомненья

Владык тех мнимых и господ пустой минуты,
Чьи имена жует базарная толпа;
Комедианты лишь они актерского труда,
И для ума свободного - лишь путы.

Фридрих Вильгельм Ницше (*)

  Наша жизнь - стрела, пущенная в пространство, но стрела эта сама должна выбрать мишень. Потому ничто так достоверно не говорит о человеке, как высота мишени, на которую нацелена его жизнь. У большинства же цель обитает в безграничном Ничто, и, кроме того, искусно подменяется бессмысленным движением, бесконечным ускорением в Пустоте, что, к сожалению, тоже своего рода целенаправленность. Однако настоящая цель не возникает сама по себе, ибо она есть продукт нашего разума, который определенно (уж простите нас за банальность фактов) несвободен от воздействия извне. И если раньше «опиум для народа» фасовали лишь в книги, то теперь инструментарий массовой культуры возрос неимоверно, а человек истинно стал машиной по механической переработке Символа. Рождение «героя Нового времени», декадента Гарри Поттера, знаменует собой пришествие новой эпохи, эпохи людей-механизмов, и это должно радовать Вас, господа!

Зеленую дорогу... писателям плохим!
Что пишут на потребу... толпе и молодым...
Неразвитому вкусу, незрелому уму
Нужны поля для роста и травка на лугу...
Овечек много нынче с потребностью благой,
Что страстно жаждут чтива... зеленой головой…(*)

 Мы отнюдь не спешили обсуждать прилюдно эту поделку, претендующую ныне на сакральность, но статья «Фильм года по книге века», поделка не менее, побудила взяться за это неблагодарное дело. Можно представить студента-первокурсника, не помнящего ни строчки из Грибоедова, можно даже, если немного напрячься, представить также и студента-магистра, не читавшего Достоевского, но вот студента, не знакомого с интимно-волшебным сочетанием «Гарри Поттер», представить себе трудно.

К таковым, безусловно, относится и автор вышеупомянутой статьи, уже признавший «сагу о Грязном Гарри» книгой века. И мы готовы с этим утверждением согласиться только при условии, что мировая литература будет развиваться в подобном направлении, а человечество, пуская слюни и выпучив глаза, вприпрыжку бежать вслед за ней.

...Spreading the disease...
Everybody needs,
But no one wants to see
The way society
Keeps spreading the disease...

Вся эта картина не может не напомнить метафору «общества потребления», которое идеально иллюстрируется образом покупателя, выходящего из струящегося огнями неоновых вывесок супермаркета и прикованного наручниками к толстенным пакетам с покупками. Покупками, скорее как символами, как вещами-знаками, - ибо сам потребитель и есть Знак системы, лишенный ценности вне ее. Он есть лишь потребитель образа, навязанного ему сверху - кем-то, очень заинтересованным в том, чтобы этот символический обмен не прекращался. Вот такая получается метафора, система знаков как эклектичное блюдо без одного ингредиента - рефлексии. Думать-то не надо - и это кое-кого из Вас очень радует, господа!

Рынок, востребовавший подобный продукт, родился не сегодня и даже не вчера. Он формировался постепенно, и также постепенно рождались требования нового потребителя к идеальному продукту. Теперь ему нужно нечто удобоваримое, ибо того требует общий уровень интеллекта типичного представителя толпы. Представитель ее требует «английского колорита» - и находит то в фильме, то в книге; он хочет политкорректности - ее ему дали, он хочет футболку с ликом преподобного Гарри - получи! ГП как продукт массовой культуры для массового общества зовет нас на свой пир во время чумы, и нежно шепчет: «Ты все-таки представляешь собой нечто весьма важное, - возьми от меня и принеси в свой мир кусочек условно бесплатного волшебства: вот метлы бороздят просторы лондонского Сити, а вот - чудовища, чтобы немного пощекотать нервы ребенка…». С каким сладострастием автор статьи смакует то, что, мол, ГП давно уже стал достоянием поп-культуры и мерчандайзинга - вот истинный показатель качества в наши дни!

Следует признать, наше общество (в общемировом масштабе) действительно оказалось перекормлено насилием и ненавистью как на бумаге, так и на экране, но решение этой проблемы было найдено традиционно ортодоксальное. Каковы бы ни были чувства толпы, хорошие или дурные, характерными их чертами являются односторонность и преувеличение. В результате мы получили доведенное до абсурда детско-наивно-доверчиво-непритязательное произведеньице, которое по глубине мысли и лингвистической ценности едва ли превосходит сборник «Сказки народов Крайнего Севера», хотя ГП не тянет даже на хорошую сказку.

Классическое разделение фантастики на два направления: собственно фантастики (science fiction) как потенциально возможной в реализации ее идей в рамках нашего мира и fantasy как отражения параллельного, объективно несуществующего и невозможного мира не оставляет в классификации места для ГП. Он не выступает даже в роли сказки для взрослых, ибо это название закрепилось за fantasy (миры Говарда, Толкиена, Т.Х. Уайта, У. Ле Гуин, Р.Желязны, etc), потому мы возьмем на себя смелость отнести его к fairy-tales (бабушкины сказки), правда, без традиционной моральной наполненности, хотя наши нерадивые переводчики и попытались таковую внести - впрочем, неудачно…

Мы, как поклонники классического fantasy, отнюдь не выступаем в роли противников всякого фантазирования, ибо как говаривал Профессор: «Фантазирование - это натуральная тенденция в психическом развитии человека. Фантазирование не оскорбляет рассудка, не вредит ему, не затушевывает истины и не притупляет стремления к познанию. Наоборот, более живой и вникающий в суть вещей разум способен творить более прекрасные фантазии». Суть дела, однако, в том, что ГП являет собой попытку соединить и подать нам под видом postmodern fantasy готовое блюдо из несовместимых ингредиентов, при условии, конечно, что эти ингредиенты качественны (в чем мы также сомневаемся).

Прочитавший сагу о ГП человек, стандартный представитель и апологет современной догматики массового общества, вряд ли захочет «пофантазировать» в хорошем смысле этого слова. Сегодня достаточно отдать nn’ую сумму денег, бегло пробежать глазами по странице - и ты уже в том, далеком (условно), волшебном (как бы), чарующем (или, вернее будет сказать, блокирующем способности продуктивного воображения) мире. Если в fantasy, да и в сказке тоже, человек просто обязан сам домыслить мир, представить его себе, как заведомо не такой как наш (ведь единственно знакомый герой в нем - человек, а реалистичность - в образах и страстях человеческих), то в ГП - Иного Мира, как основной предпосылки к активации сознания - основного источника нашего воображения - нет. Псевдо-Англия, псевдоколорит и простые, незатейливые герои - нет образов, есть лишь символы. Нет жизни, есть ее имитация, иллюзия бытия... WOW!

Чтобы осознать корни этой ложной иллюзии, выдаваемой за аутентичную действительность современности, нам следует обратиться к истории возникновения fantasy.

Этот жанр завоевал популярность в свое время только лишь потому, что играл на звучных струнах классической легенды, неразделимо сплетенной с культурой. Популярность его (простите за этот банальный термин) была завоевана благодаря тому, что сам жанр объективно стал продуктом «определенного» ВРЕМЕНИ. А точнее - времен, более того, закономерным проявлением того способа, которым авторы fantasy отреагировали на времена, в которых им пришлось жить. Вспомним - взрыв популярности fantasy на переломе шестидесятых и семидесятых годов, когда эта литература была воспринята и вознесена в ранг Символа наравне с Beatles и Вудстоком, был реакцией на выстрелы в Далласе и на Вьетнам, на технократизацию жизни, на отравление сознания и преклонение перед целым рядом не то что симулякров - полноценных симулякративных систем, на расцвет религии вещизма, исповедываемой экзистенциально-просвещеной частью общества, на культ ленивого потребленчества перед экраном телевизора, с которого обильно сочится «Кто хочет стать миллионером?», «Санта-Барбара» или очередной гимн во славу КонцепцииСлащавогоБытия. Более того, из Fantasy в скором времени рождается «новый» особый культ - культ бунтарства. На стенках станций метро вместо портретов Че Гевары появляются оптимистичные надписи «Frodo Lives!» и «Gandalf For President!». Наконец, даже газетная заметка о бессмысленном (!) загрязнении окружающей среды была названа «Еще один кусочек Мордора!»…

Естественно, в то же самое время происходит истинный взрыв воинственной, бунтарской или же предупреждающей Science Fiction, но ей было далеко до популярности fantasy. Ибо читатель начинает понимать и чувствовать тлеющее внутри желание сбежать от гнусной и пугающей действительности, от окружающей его бездуховности и бесчувствия, от отчуждения. Он хочет бежать от «прогресса», поскольку это вовсе и не прогресс, но «The Road To Hell», как споет об этом спустя несколько лет Chris Rea.

Но именно в туда, в базарную пустоту и пытается потащить за собой наш ГП. Он суть одно из ярчайших проявлений постмодерна: принимая необходимую ему форму (мир fantasy), он наполняет ее совершенно постмодерновым содержанием - параллельные миры тесно переплетены и одинаково плоски, герои схематичны и тусклы, но при этом их линейность искупляется напыщенной блистательностью синтезируемых образов, сочетающих в себе догматичность классического fantasy и вседозволенность современного мира.

Таким образом, автор синтезирует особый способ пространственного восприятия бытия, характерный, на первый взгляд, для fantasy, но неискренний и лживый до своей конечной предельности. И в этом заключается проблема неприятия ГП свободно актуализирующим и даже пытающимся детерминировать дифференцированное бытие сверхкатегориальным сознанием. ГП конструирует ложную многомерность миров. Собственно, жизнь в ложно-многомерном мире, скорее всего, станет реальностью в ближайшие годы, ибо мир уже сейчас стоит на пороге величайшего безумия - не массового раздвоения, а рас-n-ния личности, то есть распада нашего Я на совокупность своих составных частей: я-студент, я-сын (дочь), я-любовник (ца), я-скинхэд и так далее. Другими словами, мы готовы уже разрезать себя на целое множество субиндивидов и разнести их по своим уже определенным и предписанным ролям, так чтобы они не пересекались в своем бытии, и таким образом расщепить свое Я безвозвратно, превратившись из единого цельного индивида в некую сумму, сцепление атомов, неполноценных и ущербных, но отвечающих требованиям массового общества. Так мы (а значит никто) и построим новый многомерный мир, в котором мы все станем маргинальными марионетками самих себя, будучи полностью уверены, что живем в одном - как это тонко отражено в фильме «Бойцовский клуб» - мире, одной реальности, когда на самом деле личности более нет, а есть лишь ее отражение в нашем сознании, которое и проецирует свой остаточный образ на поведение данного индивида в социуме, но так, что мы не способны его рефлексировать, а только потреблять синтезируемые Символы и Знаки, создаваемые нами же для самих себя - для отличия от полностью идентичных нам субчастей личностей других индивидов - и призванные оправдать нашу собственную слепоту и беспомощность…

I used to trust the media,
To tell me the truth, tell us the truth...
But now I've seen the payoffs
Everywhere I look...
Who do you trust when everyone's a crook?

В результате, будучи неспособным к критическому мышлению, «массовый» человек готов бездумно усваивать ту мешанину трюизмов и прописных истин, несвязных мыслей и просто словесного мусора, что скопилась в нем по воле случая, и навязывать ее везде и всюду, действуя по простоте душевной, а потому без страха и упрека.

Мы стоим здесь перед тем самым различием, которое испокон веков отделяет упертых глупцов от мыслящих людей. Умный знает, как легко сделать глупость, он всегда настороже - и в этом его ум. Глупый не сомневается в себе, он считает себя хитрейшим из людей, отсюда завидное спокойствие, с каким он пребывает в глупости. Подобно насекомым, которых никак не выкурить из щелей, глупца нельзя освободить от глупости, вывести хоть на минуту из ослепления, сделать так, чтобы он сравнил свои убогие шаблоны со взглядами других людей. Глупость пожизненна и неизлечима. Вот почему Анатоль Франс сказал, что «глупец гораздо хуже мерзавца. Мерзавец иногда отдыхает, глупец - никогда».

Подумай, друг, ты подходил к ним очень близко,
И все же мимо них прошел... Ты стал их выше!
В глазах же зависти... становишься ты ниже...
Ведь ненавидят больше всех... летящих быстро! (*)

 Но мы готовы были бы смириться с этим явлением, не будь оно столь всеобъемлющим и всепоглощающим, подобно воронке в центре всемирового шторма на краю Ойкумены. В этом одно из самых зловещих предзнаменований и предупреждений нашему веку: не в том беда, что заурядный человек считает себя незаурядным и даже выше других, а в том, что он провозглашает и утверждает право на заурядность и самое заурядность возводит в свое неотъемлемое право.

Современный человек слишком хорошо знает, но не осо-знает цену, которую ему приходится платить за отказ от трансценденции в себе, за нежелание критически осо-знавать действительность и самому конструировать ступенчатость своего существования, воспринимая реальность как иллюзию и потому живя предельностью своего опыта. Этой ценой оказывается в конце концов вездесущий невроз, произрастающий из бессилия и убожества нарциссического эго, или, говоря словами Ницше, «последнего человека», - человека, отчужденного от природы, духа, ответственности и, наконец, от самого знания; человека толпы, брошенного в пустыню публичности и вскормленного индустрией инстинкта; человека, лишенного глубины, невежественного и никчемного, превратившегося, как язвительно говаривал сам Ницше, в «кожную болезнь Земли». А между тем, этот «последний человек» - потомок тех Прометеев мысли, которые намеревались, словно по дьявольскому наущению, возыметь безграничную власть над природой с помощью научного способа познания мира. Но человечеству еще предстоит убедиться в том, что даже высокоразвитая материальная цивилизация не предохраняет от дикости, скорее наоборот - подталкивает к одичанию. Мы можем видеть сегодня, что анонимные системы информации все больше присваивают себе функции овладения природой и даже осуществления власти в обществе, а средоточие духовной жизни человека все больше смешается в область видимости, зрелища, иллюзии. И притом зрелища непременно вызывающего, щекочущего нервы, унижающего человеческое достоинство, ведь дерзость современной индустрии развлечений в точности отмерена степенью безответственности безвластного нарциссического человека. В Большом Иллюзионе современной культуры Запада - неизменно обращенном к толпе и притом рассчитанном на отталкивающее созерцание, - жизнь оказывается безобидной игрой в рискованное действие и, говоря шире, симуляцией всего и вся, нарочитой выделкой маски.

Современная культура отвращает от вдумчивого созерцания, ибо не дает человеку заглянуть в самого себя. Вместо вглядывания в себя она предлагает любоваться собой. Она призывает смотреть, но не даст возможности видеть. В ней нарциссизм «глядения» полностью вытеснил подвижничество о-со-знания. И бездуховность ее заключается не в том, что она все превращает в «театр» и в «игру», а в том, что она обман выдает за истину.

Собственно таким путем и ведет нас подобно собаке-поводырю наш непобедимый ГП. Он сообщает миру, что есть некая другая реальность, неотделимая от реальности данной, переплетает их, заманивает нас в одну из них, встраивает нас в конструкцию обоих и призывает начать самовозлюбование. И восхищаясь собой и отдавая своему синтезированному образу всю духовную энергию, мы забываем о том, что он лишь иллюзия. ЕГО лживая Образность и пустая Символичность абсорбируют наше Я, перестраивают его и заново рождают под видом чего-то великого. Но в результате мы лишь перестаем осознавать конечность своего бытия и погружаемся в летаргический сон иллюзии, все более ускоряясь в ее пустоте и бессобытийности реального мира…

…Возвращаясь к ГП как книге для детей, хотим отметить, что, вообще-то, совсем неплохо, когда хоть какая-либо книга, лишенная явно идеологического наполнения, пользуется интересом. Но что в высшей степени прискорбно, так это то, что наше поколение и наши дети в любом случае окончательно и бесповоротно испортят с ней свой вкус, как литературный в частности, так и культурный вообще. Хотя мы и помним такие, скажем, шедевры Астрид Линдгрен как, например, «Пеппи Длинныйчулок», «Эмиль из Леннеберги», «Малыш и Карлсон», etc., новому поколению, воспитанному на песнях «Ручек вверх» и фильмах типа «ГП», будут казаться полным бредом даже названия этих достойных произведений; они будут с упоением кататоника сосать Чупа-чупс со стикерами Гарри, пить Диет-Колу из банки с его ликом, ходить в Его пиджаке от Гуччи и видеть мир сквозь «розовые» стекла Его очков, это hot-buttered-pop-corn-generation… И при этом они будут считать себя ярыми христианами, поборниками морали, столь же регулярно посещая храмы Господни по Воскресениям как кинотеатры по пятницам и уже не вспоминая о «…не сотвори себе кумира…».

 …Град большой…
Искать здесь нечего, терять же можно все!
К чему в грязи тебе сей вязнуть, прочь ее,
Да поверни назад, мой друг, к себе домой...

Здесь ад отшельнику, а мысли тут мельчают,
А все великое, ссыхаясь, дребезжит,
Харчевни, бойни духа, смрад души кипит,
И все живое этим смрадом убивают...

А души жалкие болтаются как тряпки,
Из них и делают газеты, ну а дух...
В уменье вставить каламбур средь оных двух,
Он превратился, громыхая жестью тяпки...

Они друг друга распаляют и бегут,
Бренча всем золотом, неведомо куда,
В вине и зрелищах находят смысл тепла,
Да одержимы «общим мнением» живут.

Здесь хорошо прижились похоти, пороки,
Но есть услужливая ловко Добродетель,
Что с легким задним местом выпрыгнет из петель,
Когда... нагрудный знак иметь... приходят сроки.

Есть Благочестие и набожное войско,
Что дочерей, набитых сеном, опекает,
Есть лизоблюдство перед теми, что спускают
Награды сверху, как плевочки за геройство...

И вверх спешит любая грудь, что без звезды!
Пустая тянется на высшую ступеньку...
Так Добродетель служит, служит за копейку...
И все вращается вкруг золота тщеты.

Король толпы предполагает, а торгаш
Располагает! Иль не знаешь это сам?
Во имя светлого служенья небесам
Иди назад от этих врат, ведь ты не наш...

Уйди от свалки нечистот и от писак,
От крикунов и честолюбцев, от паршивых,
Нахалов, нищих, и прыщавых, и унылых,
На город плюнь, да уходи скорей от врат... (*)

…Кто же он, всемогущий декадент и бессильный атлант, лидер общественного мнения, Гарри Поттер? Кто он, этот Воин Храма Темной Погремушки, Паладин Сумеречной Песочницы, Предводитель Сонма Сопливых Телепузиков, кто он? Ху а ю, Гарри? Нет ответа…

…Наконец, вполне последовательным в продолжение всей этой истории вскоре будет требование вообще не поминать имени его всуе, имени ЕГО, того, кто затмит собой телепузикоманию и покемонофилию… Ах как жаль, что забыта истинно русская пословица «Каждый сходит с ума по своему…» - ныне в моде массовое помешательство…

 …Наш век глубоко уверен в своих творческих способностях, но при этом не знает, что ему творить. Хозяин всего мира, он не хозяин самому себе. Он растерян среди изобилия. Обладая бОльшими средствами, бОльшими знаниями, бОльшей техникой, чем все предыдущие эпохи, наш век ведет себя, как самый убогий из всех - плывет по течению. Отсюда эта странная двойственность: всемогущество и неуверенность, уживающиеся в душе поколения… Душа, словно ветер над пепелищем…или душа как пепелище?…

 Beasty & MustDie

 P.S. Все стихотворные части - из книги переводов Феано «Море Ницше»...
     Все тексты на английском - из лирики группы Queensryche к альбому «Operation: Mindcrime»...

 


 

 

 

 

Rambler's Top100